Мечеть «Нурулла», она же «Сенная мечеть» построена на средства известного мецената, купца 1-ой гильдии Г.М.Юнусова и находится в историческом центре Казани на Сенном базаре в Старо-Татарской слободе. Архитектор культового сооружения – А.К. Ломана оформил фасад мечети по главной религиозной святыни исламского мира —иерусалимской мечети Куббат ас-сахра (мечеть Скалы).

Будучи глубоко верующим человеком, Юнусов был обеспокоен тем, что татарские купцы, торговавшие на Сенном базаре, порой не слыша призыва к молитве, пропускали обязательные намазы. В связи с этим, в середине XIX в. на углу Московской и Сенной улиц возводится двухэтажная кирпичная мечеть.

Раскинувшаяся на Сенной площади, в центре татарской части Казани, мечеть «Нурулла» была центром религиозной культурной жизни Старо-Татарской слободы. Сама же слобода представляло собой воплощение небольшого восточного города, где главным местом притяжения являлась Сенная площадь. Здесь проживал «трудовой народ»: ремесленники, крупные и мелкие торговцы.

Изобилие, представленное на прилавках (начиная от восточных сладостей, сухофруктов из Средней Азии и до лошадей), привлекало огромное количество людей, стекавшихся сюда со всех концов города. Так, в один из дней на площадь был привезен будущий татарский поэт Габдулла Тукай. Оставшийся сиротой ещё во младенчестве Тукай долгое время жил у разных родственников, однако «лишнему рту» ни в одной семье не были рады. В результате, пятилетнего Тукая привезли в Казань, чтобы отдать кому-нибудь на воспитание. Оказавшийся на Сенном базаре мальчишка был поражен как бойко и шумно шла торговля.

По всей видимости, впечатление от увиденного было настолько сильным, что впоследствии, Тукай описал базар в известном стихотворениеи«Сенной базар, или новый Кисекбаш»:

«На Сенной базар пришел я как-то раз,

Тотчас тема для рассказа там нашлась.

Тот базар с утра во все концы.

Всюду ловкие торговцы и купцы.

Кто торгует, кто толпится у лотков,

Всюду множество пройдох и простаков

Тем базар и знаменит с начала дней:

Всяк печется здесь о выгоде своей».

Сегодня на пересечении улиц Татарстан, Парижская Коммуна и Московская располагаются здание с офисами и бизнес-центром. Хотя на первый взгляд в постройке нет ничего необычного, между тем, этот архитектурный объект весьма интересен: во-первых, фасад здания, построенный по проекту архитектора П.И. Романова, представляет собой типичный пример доходного дома XIX в. Во-вторых, более 100 лет назад в желтом трехэтажном здании с башенкой в центре располагалась гостиница «Булгар».

Наибольшую известность гостиница получила благодаря тому, что здесь провел свои последние годы жизни великий татарский поэт Г. Тукай. Проживал поэт на третьем этаже в 40 номере. Именно с гостиницей «Булгар» связаны ключевые события из жизни литератора.Так, а время прожитое там Тукай не только написал свои самые известные произведения («Пара лошадей», «К родной земле», «К свободе», «Размышления одного татарского поэта» и «Шурале»). Кроме того, он трудился в редакции газеты «Эль-Ислах» («Реформа»), размещавшейся на первом этаже гостиницы.

Тут же в редакции Тукай познакомился с музой и любовью всей своей жизни, Зайтуной Мавлюдовой. Скромный, застенчивый молодой человек стеснялся себя и своего болезненного состояния, потому всячески избегал встреч с девушкой. Хотя влюбленным и не суждено было быть вместе, и, в общей сложности, они видели друг друга лишь пять раз, тем не менее, именно тема неразделенной любви легла в основу тукаевской лирики. В частности, стихотворении «Странная любовь» он выразил всю гамму чувств, которые испытывал к любимой:

«Я горячо влюблен, но как-то бестолково:

Я милой сторонюсь, как чудовище лесного.

При встрече не смотрю, ее не вижу будто,

Не выдаю себя, хотя на сердце смута.

Пописывая стих, чужое ставлю имя,

Боюсь: она поймет, что ею одержим я.

Она заговорит – я холодно отвечу,

Хоть в тайне я горю, едва ее замечу».

Сегодня ул. Щапова –одна из центральных казанских улиц с множеством заведений. Однако в начале прошлого столетия этот район считался одним из самых криминальных и неблагополучных и был известен как «Марусовка». Название «Марусовка» происходит от той части города, где располагались доходные дома, принадлежавшие купцу Луппе Спиридоновичу Марусову. Еще этот район называли «Марусовской трущобой» за грязь и притон проституток, хулиганов и разного темного люда, проживавшего здесь. Проституток, снимавших здесь жилье, звали Марусями.

В общей сложности, в «Марусовке» насчитывалось две тысячи квартир с тремя тысячами постояльцев. Самым известный постоялец «Марусовки» ––М. Горький. В одной из ночлежек, выходящую на Рыбнорядскую улицу, писатель проживал с другом Гурием Плетневым. Хотя будущий писатель успел пожить в «Марусовке» лишь несколько месяцев, воспоминания о том злополучном месте навсегда врезались ему в память:

«Это был большой полуразрушенный дом на Рыбнорядской улице, как будто завоеванный у владельцев его голодными студентами, проститутками и какими-то призраками людей, изживших себя.<…> Три двери выходили в коридор, за двумя жили проститутки, за третьей – чахоточный математик из семинаристов, длинный, тощий, почти страшный человек, обросший жесткой рыжеватой шерстью, едва прикрытый грязным тряпьем, – сквозь дыры тряпок жутко светилась синеватая кожа и ребра скелета».

Несмотря всю мрачность этого казанского обиталища, с «Марусовкой» у Пешкова связаны любовные воспоминания. Горький влюбился в девушку Наталью, местную проститутку. Сегодня подробности их взаимоотношений остаются тайной. В то же время, известно, что после того, как Наталья «взяла с Пешкова плату булкой, <…> у них закрутилась симпатия маковым кренделем!». В довершение этого, девушка стала прообразом Натальи, героини из пьесы Горького «На дне».

Казань - это город контрастов, где история и современность сливаются воедино. Подтверждение чему служит здание «ИТ-парка» - технопарка в сфере высоких технологий, открытый в 2009 г. в здании бывшей суконной слободы.

Главное здание суконной мануфактуры – единственный в Казани памятник промышленной архитектуры середины XVIII века. Здесь изготавливалось сукно для драгунских и солдатских мундиров.

Само здание построено купцом Дрябловым в 1753 году. Первым владельцем мануфактуры был купец И.А. Микляев. Позднее, когда мануфактура была преобразована в фабрику, предприятие находилось на содержании брата Н.И. Лобачевского – Алексея.

С развитием промышленного дела обживалась и территория вокруг мануфактуры, что послужило образованию целого района – Суконной слободы или «Суконки», как ее называли казанцы. Известно, что в городе «Суконка» пользовалась дурной славой: именно у суконщиков чаще всего находили приют беглые и бродяги, а убийства и грабежи были здесь нередким явлением. О неприглядной жизни Суконной слободы свидетельствовал Ф.И.Шаляпин, детство которого по большей части прошло в этом районе: «В Суконной слободе всех бьют – и больших, и маленьких; всегда бьют -- и утром, и вечером. Побои – нечто узаконенное, неизбежное».

Одновременно с Суконной слободой у Шаляпина связаны и светлые моменты из жизни, к примеру, первая влюбленность. Еще в школьные годы у Шаляпина случился роман с девочкой Таней. Как-то раз они целовалась прямо в стенах учебного заведения: «Таня меня и выручала в трудные минуты, подсказывая мне. Этим она вызвала у меня чувство глубокой симпатии, и однажды в коридоре, во время перемены, преисполненный пламенным желанием благодарить ее, я поцеловал девочку. <…> Я не знал, что в мои годы целоваться с девочками вообще не следует, и понял только одно: нельзя целоваться при учительнице <…> Не думаю, чтобы эти поцелуи имели другой характер, кроме чистой детской ласки, – ласки, до которой так жадно человечье сердце, все равно большое или маленькое»

Главная любовь жизни Шаляпина – музыка. Музыкальный мир он открыл, когда жил в слободе. Тогда впервые в его руках оказался клавесин. Правда, в силу неоднозначного отношения отца к увлечению сына, в скором времени клавесин был продан: «Случилось, что кто-то на нашем дворе разыгрывал в лотерею старинный клавесин; отец с матерью взяли для меня билет за 25 копеек, и я выиграл клавесин! Я безумно обрадовался, уверенный, что теперь научусь играть, но каково же было мое огорчение, когда клавесин заперли на ключ и, несмотря на мои униженные просьбы, не позволяли мне даже дотронуться до него.<…> Я долго возлежал на клавесине, и странно было мне: спать на нем можно, а играть нельзя! Вскоре громоздкий инструмент продали за 25 или 30 рублей».

Другим музыкальным инструментом Шаляпин все же овладел. Отец понял увлеченность сына музыкой и купил ему скрипку. «Отец купил мне скрипку на "толчке" за два рубля. Я был безумно рад и тотчас же начал<

Спортивный комплекс "Динамо" – классический пример спортивной советской архитектуре 1930-ых годов, фасад которого выполнен в ребристом стиле. Как и в любом советском городе появление комплекса связано с образованием спортивного общество «Динамо». Интересно, что ранее на месте стадиона располагался Панаевский (Городской) сад.

Панаевский сад свое название в силу того, что принадлежал статс-советнику Лиодору Александровичу Панаеву. Сад Панаева был любимым местом отдых казанцев. Здесь они могли отведать блюда в ресторане, совершить покупки в павильонах или просто прогуляться и полюбоваться фонтанами. Панаевский сад был излюбленным местом Ф.И.Шаляпина:

«В Панаевском саду было весело. По деревьям порхали птицы. По дорожкам походкою королев расхаживали актрисы, смеялись, шутили. С некоторыми из них я уже был знаком и даже переписывал им роли, чем очень гордился».

В летнее время в саду действовал городской театр, считавшимся одним из лучших провинциальных театров Российской Империи. Здание Панаевского театра, построенное в 1867 г., представляло собой целый архитектурный комплекс. Его главным достоинством был большой многоярусным зрительный зал, огромная библиотека, хранившая уникальные издания. В конце XIX в. театр стал двухъярусным и к нему дополнился шахматным клубом, беседкой и кегельбаном.

На сцене городского театра блистали лучшие мастера театрального искусства. В частности, в 1886 г. состоялся дебют Ф.И. Шаляпина, которому дали одну из главных ролей в мелодраме «Жандарм Роже, или Бродяги» — роль жандарма-неудачника. К сожалению, из-за волнения и собственной застенчивости дебют оказался совсем неудачным. Шаляпин навсегда запомнил свое фиаско и долго вспоминал тот злополучный вечер:

«Ноги мои вросли в половицы сцены, руки прилипли к бокам, а язык распух, заполнив весь рот, и одеревенел. Я не мог сказать ни слова, не мог пошевелить пальцем…» <…> «Я был нелепо, болезненно застенчив, но все-таки на репетициях, среди знакомых, обыкновенно одетых людей и за спущенным занавесом, я работал, как-то понимал роль, как-то двигался».

Музей основан 1940 г. и до недавнего времени именовался как литературно-мемуарный музей им. А.М. Горького. Главная уникальность музея – объединение в едином комплексе сразу двух фондов и представление сразу двух деятелей культуры XX в. – А. М. Горького и фонда Ф. И. Шаляпина. Еще с 60-ых годов прошлого столетия в музее М.Горького на постоянной основе существует отдельная экспозиция, посвященная Ф.И. Шаляпину. Таким образом, в настоящее время музей А. М. Горького и Ф.И. Шаляпина представляет собой «центр сохранения и популяризации творческого наследия» Горького и Шаляпина.

Ко всему прочему, музей А. М. Горького и Ф.И. Шаляпина – это ценный памятники истории. Он расположен в постройке XIX - доме мещанина М. И. Беляева, где во второй половине XIX в. находилась пекарня А.С. Деренкова. В этой пекарне Алеша Пешков, более известный как М. Горький, служил подручным пекаря. На сегодняшний момент пекарня сохранилась и приставлена в том виде, какой она была при самом Горьком.

Работа в качестве подручного пекаря оказалась для Пешкова очень непростой. По утрам он разносил хлеб, по ночам месил тесто:

«Работая от шести часов вечера почти до полудня, днем я спал, и мог читать только между работой, замесив тесто, ожидая, когда закиснет другое, и посадив хлеб в печь. По мере того, как я постигал тайны ремесла, пекарь работал все меньше, он меня "учил", говоря с ласковым удивлением:

- Ты - способный к работе, - через год, два - будешь пекарем. Смешно. Молодой ты, не будут слушать тебя, уважать не будут...»

Пекарню Горький запомнил не только по тяжелой работе, но и по любовной драме. Будущий писатель был безответно влюблен в младшую сестру хозяина бакалейной лавки – Марию Деренкову. Образованная, умная и женственная выпускница Ксенинской гимназии была для Горького идеалом женской красоты, «существом иного мира». Девушку окружало большое число кавалеров, в частности, «за ней упорно ухаживал рыжий студент Кудрявцев. Поэтому угловатый, порой нелепый Пешков стеснялся себя и даже не пытался побороться за сердце возлюбленной:

«Вообще - я не нравился себе, как это часто бывает у подростков; видел себя смешным, грубым. Лицо у меня - скуластое, калмыцкое, голос - не послушен мне.

А сестра хозяина двигалась быстро, ловко, как ласточка в воздухе и мне казалось, что легкость ее движений разноречит с круглой, мягкой фигуркой ее. Что-то неверное есть в ее жестах и походке, что-то нарочное. Голос ее звучит весело, она часто смеется и, слыша этот звонкий смех, я думаю: ей хочется, чтоб я забыл о том, какою я видел ее в первый раз.

Несмотря на желание забыть о душевных переживаниях, чувства не отпускали юношу, Пешков страдал от «зубной боли в сердце», что, по всей вероятности, стало одной из причин Горького попытки свести счеты с жизнью.

К счастью, попытка самоубийства оказалась неудачной, Горький «выздоровел на долгую и упрямую жизнь». Впоследствии, Мария Деренкова стала героиней «Моих университетов» и пр

Казанское художественное училище (КХУ) основано было училище в 1895 г. по указу Императорской Академией художеств и называлось Казанской художественной школой.К проектированию здания школы приложил руку известный казанский архитектор К.Л. Мюфке. По его проекту был построено здание в «русском стиле, которое несколько напоминало «терем». Подобного архитектурного сооружения в Казани нет до сих пор. В 2005 году здание Казанской художественной школы перетерпело реконструкцию, но мастера постарались полностью сохранить внешний облик, соответствующий проекту Мюфке.

Казанское художественное училище напрямую связано с именем Н. И. Фешина. Помимо того, что он учился в этом заведении, художник отдал целых десять лет преподаванию в Казанской художественной школе, передав свои знания целому ряду способных учеников, старавшихся постигнуть технику и фактуру своего учителя. В связи с этим, с 2006 г. учебное заведение носит звание «Казанской художественного училища им. Н.И. Фешина».

Между тем, одним из учеников Фешина не менее известный в будущем деятель искусства – А.М.Родченко. Поскольку Родченко среднего образования, в Казанской художественной школе он был токо вольнослушателем и не мог посещать научных занятий. К сожалению, в художественной школе Родченко недолго, возможно, потому, что уже тогда он имел свой взгляд на искусство, альтернативный прививаемому в школе:

«Казанская художественная школа отличалась большой терпимостью ко всяким новаторствам своих студентов. Правда, в этой глубокой провинции наша «левизна» была очень относительной. В коридорах школы висели «образцы»– лучшие работы студентов за все времена – в духе Переплетчикова, Сергей Иванова, Дубровеного и др. – вещи серенькие, от этих «образцов» веяло безысходной тоской, интеллигентской обывательщиной» .

Если учеба не так вдохновляла Родченко, то В. Ф. Степанова однозначно была его музой. Будущие метры конструктивизма познакомились во время учебы в Казанской художественной школе. Спустя два года страстных отношений, Александр вслед за любимой уехал из Казани в Москву, где в скором будущем эта пара потрясет общественность и перевернет мир искусства. Однако предшествовал успеху бурный роман, вспыхнувший именно в Казани.

В годы учебы в Казани молодые люди были абсолютно влюблены друг в друга и смело строили планы на жизнь «Ах, у нас будет фантастическая обстановка, не правда ли, Нагуатта (студенческое прозвище Степановой, прим. Г.Ф.) , мы будем жить странно? Действительность сделаем грезой, а грезу действительностью».

Они вели любовную переписку, где Родченко называл Степанову «напуганной маленькой королевой», а она его – «Леандром Огненным» и «королем».

Между тем, Варвара нередко ревновала Александра к сокурсницам, особенно к Анне Китаевой: «Не думай об этой женщине с таким красивым, ласкающим слух голосом <…> о ней ты так много писал в дневнике и даже мне писал, что у нее такие красивые глаза и гибкое тело <…> О, эти гл